Всем отличного вечера пятницы! С вами Анна Ильина и моя история про богов и людей.
#злыепасты@angrywriters
От духоты в камере кружилась голова. Солнце большую часть дня нещадно прожигало этот закуток через окно. Северная стена с решёткой была чуть прохладнее, я задремал, прислонившись к ней. Меня разбудил шум: охранник Кас, не такой злобный, как остальные, втолкнул в камеру напротив маленького человечка, закутанного в чёрную хламиду и плотный шарф.
Заметив мой взгляд, Кас оглянулся:
— Коптишь ещё воздух? Надо было тебя на третий этаж закинуть. Там быстрее языки развязываются.
Я усмехнулся, отчего треснули сухие губы. Охранник поморщился и повернулся к лестнице.
Беспощадное солнце за окном стало клониться к горизонту. Скоро наступит ещё одна благословенная ночь.
— Эй! — я услышал тонкий голос.
Я повернулся к решётке, попытался сфокусировать взгляд на чёрной фигурке:
— Звал?
— Да, — человечек закивал.
Он просунул тонкие кисти через решётку:
— Скоро ли закат?
— Часа через три. Надеюсь дожить до него.
Человечек застонал и рухнул на колени. Я услышал плач.
— Зря, — заметил я. — Вода тебе ещё пригодится. Как видишь, тут не поят.
Он поднял голову, шмыгнул носом и стал разматывать шарф, скрывавший лицо. Я заметил тёмный локон, потом рассмотрел большие глаза, подкрашенные тушью. Еще один моток - и открылись яркие, словно подкрашенные кармином, губы.
— Я должна выбраться отсюда до заката, — сказала она, ни к кому не обращаясь.
— Хорошее желание, — хмыкнул я. — Можешь помолиться Ключнику Миу. Вдруг мимо будет проходить. Глядишь и вытащит тебя.
Девушка послушно села на колени. Вспугнул её мой смех:
— Серьёзно?
Она покосилась на меня:
— Разве это плохой совет?
— Здесь боги не слышат молитв, — я постучал по решётке. — Эта тюрьма выстроена на проклятой земле.
— Это всё равно её не остановит, — сказала девушка и закрыла лицо руками.
— Кого не остановит?
— Даур, — прошептала она и оглянулась, словно Пресветлая могла стоять за спиной.
Я рассмотрел девушку внимательнее: красивая, как лазоревая бабочка-вестница, не больше шестнадцати. Неужели служанка при храме Пресветлой, что попала сюда за осквернение источника? Тогда недолго ей жить осталось. Даур, Фонарщица небес, скора на расправу.
— Что ты сделала? — спросил я. — Встречалась с любовником в храме? Или ела курятину в пятницу?
Она помотала головой и пересела ближе к решётке:
— Меня зовут Серида. Я прорицательница Южного склона.
— Не может быть, — от потрясения я даже забыл о жажде.
— Сегодня пятая ночь пятого месяца. Единственный день, когда я могу спуститься с горы.
Все знают про прорицательниц Даур. Они живут в горном храме, покинуть который могут лишь раз в пять лет на один день, от восхода до заката солнца. Если вернуться хоть на мгновение позже, то тебя настигнет кара богини. Даур та ещё мстительница.
— Как ты здесь оказалась?
— Ждала жениха в таверне у дворцовых ворот, — Серида покраснела.
Новое потрясение: прорицательницы не могут на глаза показываться мужчинам. Не то что выходить замуж.
— Да разве вам позволено?
— Я знаю Реиса с детства. Он, нарушая правила, приходил к храму и говорил со мной. Не боясь гнева богини, презирая людские законы, — Серида замолчала, потерла глаза. — И он узнал, что есть исключение. Возможность мне освободиться от наказания...
Я хмыкнул:
— Наказание? Это же дар. Ты не знаешь горести и бед в своём святилище. Как избранницу Даур тебя не коснётся никакая болезнь. Да и твоим родным отвалили неплохие деньги за пророчицу в семье.
— Ты повторяешь лишь то, что и остальные! — моментально вскипев, бросила Серида. — Откуда ты знаешь, что я испытываю каждый день?
Я поморщился:
— Ладно, маленькая прорицательница, не злись. Я не ходил в твоей обуви. Продолжай.
— Если бы я успела до заката попасть в храм Соединителя троп под руку с Реисом, то была бы освобождена от повинности. Даур не может перечить отцу. Она не смогла бы мне отомстить.
Серида всхлипнула, а потом продолжила:
— Мы должны были встретиться у ворот. Но в таверну нагрянула стража с проверкой. А у меня никаких бумаг…
— И ты не открыла им, что ты пророчица. Все ясно, — кивнул я. — Тогда тебе остаётся ждать главного. Попытайся рассказать ему сказку о том, что ты просто жрица. Если убедишь, то сможешь освободиться.
Серида вскочила на ноги:
— Но как? Как мне его позвать? Мне надо немедленно выйти. Реис… Мы ещё можем успеть.
Я охладил её:
— Тирмал сам к себе вызывает. Тебе остаётся только ждать.
Она сникла.
— Серида, — сказал я. — Не кисни. Богиня может не успеть найти тебя. Здесь людям нет дела до заключенных. Что уж про богов говорить.
— А ты как очутился здесь?
— В какой-то мере я тоже связался с богом, — улыбнулся я. — Но насолил не ему, а людям.
Я рассказал ей про то, как расписывал храм Соединителя. Вдыхал порошки красок, засыпал с кистью в руке. Месяц за месяцем, целых два года. Всё ради Келены. Полученных денег должно было хватить, чтобы выкупить любимую из рабства. Но жрецы Соединителя и десятой доли не заплатили. Избили и выкинули из храма, в который так стремилась попасть Серида. Но я не был бы собой, если бы не припрятал кое-что из храмовой утвари.
— Они ждут, что ты расскажешь, где покрова? — спросила Серида.
— Да, — я не смотрел на неё, а наблюдал, как тускнеет солнечный свет за окном, принося прохладу. — Я тоже здесь из-за любви, прорицательница. И хоть мне уже не спастись, я могу вытащить Келену. Только она ещё знает, где покрова.
Мне было легко рассказать всё Сериде. Она такая же смертница, как и я. Но я ещё смогу протянуть эту ночь, а вот прорицательница...
Лязгнула дверь, Кас дошёл до камеры, ударил по решётке, заставив отскочить.
— Ну что? Не развязался язык? Лучше мне расскажи, куда покрова припрятал. Завтра Алир тебя охраняет, а он не будет таким добрым.
— Забыл… Пытался вспомнить, но солнце так голову напекло, что не смог.
— Как знаешь, — бросил Кас.
Он зашагал по ступеням.
— Постой! — крикнула Серида ему.
Она переводила взгляд с меня на окно, откуда лились красные закатные лучи.
— Чего тебе? — Кас оглянулся. — Жди вызова. Сейчас тобой некому заниматься.
Серида выбрала закат, а не меня:
— Я знаю, где этот человек спрятал награбленное. Отведите к главному, я расскажу.
Фото с Unsplash
